ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ
Их именами названы улицы
.jpg)
Рядовой солдат Великой Отечественной.
Власов Сазон Алексеевич
После смерти отца, последовавшей 8 марта 1997 года, разбирая его бумаги, книги, я обнаружила целый чемодан писем, открыток, адресованных ему из Иркутска, Ленска, Киренска, Москвы, Волгограда Златоуста, Болхова … Я, конечно, знала, что отец переписывался с однополчанами, Советами ветеранов, пионерами, но чтобы целый чемодан… Разобраться со всем этим наследием было все как-то некогда. Но вот этот момент наступил, и я пишу о своем отце, пишу его словами, т.к. обнаружила много его записей автобиографических. Я удивлялась его памяти, ведь там указаны хронологические данные. А потом поняла, что записи он делал, возвращаясь много раз к одним и тем же событиям, и они обрастали новыми подробностями. Обнаружила также несколько самодельных карт, присланных ему ребятами - следопытами, в которых он отмечал свой боевой путь. К встречам с однополчанами готовился очень тщательно, записывая вопросы, которые волновали его, а потом - ответы на них или - «нет ответа». Итак…
БОЕВОЙ ПУТЬ СОЛДАТА …
« 22 февраля 1942 года нас, парней, в количестве 12 человек, направили с Голодного мыса на 4 повозках в Жигалово на погрузочно - разгрузочные работы. Разместили нас в затонской гостинице, каждому выделили по отдельной кровати с матрасом, набитым соломой, подушкой. Здесь мы впервые услышали радио, по которому сообщали о событиях на фронте. Работали мы в ночную смену, а днем работали женщины, мужчины же почти все были уже призваны на войну.
Работа для нас, еще не окрепших пацанов, оказалась очень тяжелой. Спасением было, когда приезжала машина с прицепом, нагруженным овсом (кули весом 40-50 кг.), в основном же были машины с мукой, кули с которой весили 60-70 кг. Так мы проработали около недели, а 28 февраля мне вручили повестку с требованием явиться в военкомат. Я думал, что после прохождения комиссии я смогу побывать дома у родителей, помоюсь в бане, сменю белье, возьму продуктов на дорогу. Но вышло все не так. Комиссия проходила 1 марта 1942 года до 5 часов вечера, всего призывников из Жигаловского района было 38 человек. Сразу же после комиссии прозвучала команда на построение. Провожающие стали целовать своих братьев, сыновей, а я, как сирота, стоял со слезами на глазах: меня никто не провожал, продуктов с собой не было, денег тоже… Вышли из здания школы, солнце уже катилось за вершины сосен. Построились, рассчитались по порядку, погрузились в машины и поехали… Куда, что нас ждёт впереди? Мы знали, что впереди – ВОЙНА.
Каждый думал свою думу, а у меня стоял комок в горле и слёзы в глазах. Обидно было, что я не простился с родителями, и поэтому дал сам себе слово: «Я ДОЛЖЕН ОБЯЗАТЕЛЬНО ВЕРНУТЬСЯ ДОМОЙ!»
Таким образом, я был призван в РККА Жигаловским райвоенкоматом в Забайкальский военный округ, в пулеметно - минометное училище № 6062, которое располагалось на станции «Дивизионная» в 6 километрах от города Улан-Удэ. 10 мая получил телеграмму от брата Тимофея, что он едет на фронт из Кяхты, хотелось с ним увидеться, но мне не дали увольнительную на 10 мая, а дали на 16. А брат уже проехал Улан-Удэ, встречи не получилось.
СТАЛИНГРАДСКИЙ ФРОНТ
В связи со сложившимися трудными обстоятельствами на фронте под Сталинградом 75% курсантов училища, не успевших сдать экзамены, и я в том числе, вместе с другими сибиряками, не закончив училище и не получив воинского звания, направлен был под Сталинград. В конце сентября мы прибыли в г. Златоуст, где формировалась 97 Особая стрелковая бригада. Я попал в отдельный пулеметный батальон, штаб которого размещался в школе д. Медведевка. Получив боевое оружие – пулемёты, новое обмундирование, мы погрузились в эшелон и поехали под Сталинград. По дороге на станции Дженибег наш эшелон попал под бомбёжку, здесь мы похоронили 3-х человек, среди них был мой земляк Шмаков Иван из Грузновки, и ранен был Тумаков Костя из Судоверфи «2-ая пятилетка». Дальше поехали уже на автомашинах, которые были в нашем эшелоне, через Капустин Яр, Красный Яр по направлению к Сталинграду. Передвигаться приходилось по ночам, чтобы не попасть под бомбёжку. На 3-ю ночь увидели воочию войну: зарево пожарищ, бомбёжки, стрельба из пулемётов по самолётам трассирующими пулями, а из самолётов-по нам. Стали попадаться разлагающиеся лошадиные трупы, а нам идти по дороге уже было нельзя, потому что по ней шла сплошным потоком боевая техника к Сталинграду. 25 октября мы прибыли в Бекетовку, прямо на передовую, а уже 6 ноября я получил своё первое боевое ранение, этот осколок мины остался в моём теле до конца жизни. После лечения в Саратовском госпитале № 1307 был направлен на Центральный фронт, где «горела» ОРЛОВСКО-КУРСКАЯ ДУГА.
Рота связи 1-го стрелкового батальона 399 стрелковой дивизии 48 армии в Сосковском районе Орловской области закрепилась 17 августа 1943 года на безымянной высоте, срочно нужна была связь со штабом батальона, находившемся в деревне, сожжённой немцами ещё в начале войны (название не помню). В первых двух попытках установить связь с ротами под ураганным пулемётным и миномётным огнём противника связисты пыли ранены, 3-я попытка – моя. Маневрируя от воронки к воронке, от укрытия к укрытию стремительными перебежками, имея при себе две катушки с кабелем, мне, наконец, удалось установить связь. К полудню уже около десятка кабельных линий было проведено. На двоих нам с напарником до 30-и выходов на линию за световой день приходилось делать. Личное оружие, винтовку, оставляет мне напарник, когда он идёт на линию, а, когда иду я, оставляю у него. Для самообороны брали только две гранаты Ф-1 и нож. На третий день ,19 августа 1943 года, на последнем устранении порыва линии при возвращении в роту я был тяжело ранен пулей в ногу.
Я, раненый, остался на прицеле у фашистов, они начали «лупить» по мне, лежащему на земле. Превозмогая боль, я пополз к укрытию-кочке, а они, сволочи, разрывными пулями открыли по ней огонь. Но я уцелел, благодаря именно этой кочке, правда, лежать под обстрелом пришлось около 2-х часов, без перевязки, до наступления затишья. Разрывные пули рвали кочку, забрасывая меня землёй, когда же я изловчился перевязать себя, кровь из раны уже почти не текла… Мой товарищ-связист, бежавший позднее на батальонную кухню за ужином, увидев меня, крикнул: «Ты живой, Власов, что ли? Мы уже сообщили в батальон, что ты погиб». Я попросил отправить санитаров, но лежать было невтерпёж, и я пополз к речке, где был переход, сделанный из 2-х жердей длиной метров 5. Доползти-то я дополз, но по жердям через речку перебраться было невозможно, и я остался в воронке дожидаться санитаров. Через какое-то время они пришли, на моей же плащ-палатке унесли меня к штабу батальона, а потом уже - медсанбат и госпиталь. Это было моё 2-е ранение.
22 сентября был выписан из госпиталя и направлен в 399 Новозыбковскую дивизию 1345 стрелкового полка. А в декабре 1943 года получил свою первую боевую награду-орден «Красной звезды».
В составе роты связи в окопах на передовой 23 января 1944 года получил обморожение раненной ранее ноги, после чего находился в госпитале в г. Москве по апрель 1944г. По выздоровлении был направлен в г. Смоленск в 208 запасной стрелковый полк, в роту связи, в составе которой освобождал города Дубровно, Оршу, Борисов, Минск, Лиду, Гродно. В Хатынском лесу, под Смоленском видели братскую могилу поляков, расстрелянных фашистами. Перед отбоем пели «Интернационал». Дальше была Польша, недолго пришлось даже командовать отделением молодых парней- поляков. Потом снова ранение, госпиталь…
Выйдя из госпиталя, в составе своей роты связи дошёл с боями до Государственной границы с Восточной Пруссией, потом был Кёнигсберг, снова ранение, госпиталь в Каунасе…
26 февраля 1945 года был направлен на пересыльный пункт в г. Калинин, затем на станцию Костерево Владимирской области в 42 учебный танковый полк курсантом на командира орудия СУ-76, где встретил ДЕНЬ ПОБЕДЫ, и откуда был демобилизован по ранениям 10 октября 1945 года по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1945 года. 10 октября 1945 года, получив медаль «За Победу над Германией 1941 -1945г.», под духовой оркестр на станции Костерево сел в пассажирский поезд и прибыл 23 октября в г. Черемхово, домой, в п. Судоверфь «2-ая Пятилетка», пришёл пешком 6 ноября 1945 года. Закончился мой фронтовой путь! 3 года 10 месяцев и 3 дня длился он, из них ровно 2 года на фронте!
В 1954 году получил орден «Славы III степени», к которому был представлен в октябре 1944 года командиром 673 стрелкового полка.
ТРУДОВОЙ ПУТЬ продолжил после войны в родном поселке Судоверфь «2-ая Пятилетка»: работал плотником, кочегаром станции, инженером по труду и зарплате, комендантом, мастером в МСО. Когда с семьей переехал п. Жигалово, государство в лице Жигаловской МСО выделило мне хорошую (на два уровня) квартиру, в которой помещалась вся семья: две дочери с мужьями и сыновьями, сын, младшая дочь. Места всем хватало.
В 1972 году состоялась первая встреча однополчан 97 особой стрелковой бригады, которая формировалась в 1942 году в г. Златоуст. Во время этой встречи я узнал, что воевал в этой бригаде вместе с Рудых Иваном из д. Келора (теперь он проживает в г. Ленске).
После встречи с ветеранами в Волгограде в….году привёз фронтовые «сувениры» со Сталинградской битвы: стабилизатор, осколки мин, гильзы, горсть Сталинградской земли. Ещё казус произошёл из-за этих «сувениров» в Домодедовском аэропорту, пришлось объяснять, что это за металлические игрушки. Я сдал их в Дом пионеров п. Жигалово (потом они, правда, куда-то исчезли). Из Сталинграда поехал в г. Орёл, затем до районного центра в г. Болхов, где, как я знал, похоронен мой брат Тимофей. На каком кладбище, я не знал. Но меня очень хорошо встретили в горисполкоме, сразу гостиницу забронировали, организовали встречу с пионерами одной из школ города, отвезли к памятнику на братской могиле офицерского кладбища, где на плите я увидел фамилию моего брата: Власов Тимофей Алексеевич. Моей радости не было предела! Я нашёл тебя, брат! Судьба не дала нам встретиться живыми, хотя наши фронтовые пути проходили рядом, но теперь я хотя бы знаю, где твоя могила, и могу приехать к тебе. Могила была ухожена, утопала в цветах. Ухаживали за ней пионеры школы, с которыми я переписываюсь до сих пор, они выслали мне карту Орловской области, на которой я нашёл и г. Болхов, и отметил свой боевой путь.»
В честь Сазона Алексеевича названа одна из новых улиц п.Жигалово
(Решение районной Думы № 32 от 08.09.1998 года)
Материал подготовлен дочерью Рудых Зинаидой Сазоновной.
Ерохин Георгий Алексеевич
Полный Кавалер ордена Славы
Родился 6 марта 1907 года в селе Усть-Илга Жигаловского района Иркутской области в крестьянской семье. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1944 года. Окончил 6 классов. Работал помощником капитана парохода «Боец» на Жигаловской судоверфи Ленского речного пароходства.
В Красной Армии в 1929-31 годах , участник боев на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) в 1929 году. На фронт призван в сентябре 1941 года Якутским горвоенкоматом Якутской АССР .
Командир химического взвода 54-го гвардейского кавалерийского полка (14-я гвардейская кавалерийская дивизия, 7-й гвардейский кавалерийский корпус, Белорусский фронт) гвардии сержант Георгий Ерохин в конце января 1944 года в районе посёлка Туров Житковичского района Гомельской области Белоруссии со вверенным ему взводом дерзкими атаками во фланг наступающему противнику способствовал удержанию позиций. Лично уничтожил около десятка гитлеровцев.
Приказом от 3 марта 1944 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии сержант Ерохин Георгий Алексеевич награждён орденом Славы 3-й степени (№ 55092).
В бою у деревни Писаржева Воля Владимир-Волынского района Волынской области Украины 26 апреля 1944 года командир химвзвода 54-го гвардейского кавалерийского полка (14-я гвардейская кавалерийская дивизия, 7-й гвардейский кавалерийский корпус, 1-й Белорусский фронт) гвардии старший сержант Ерохин Г.А. со своим взводом внезапной атакой во фланг контратакующему противнику опрокинул его.
Приказом от 14 июня 1944 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии старший сержант Ерохин Георгий Алексеевич награждён орденом Славы 2-й степени (№ 1354).
25 июля 1944 года в районе северо-восточнее польского города Красник гвардии старшина Георгий Ерохин, командуя бойцами взвода, атаковал из засады отходящего противника и уничтожил свыше взвода вражеской пехоты.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии старший сержант Ерохин Георгий Алексеевич награждён орденом Славы 1-й степени (№ 114), став полным кавалером орденов Славы. Награждён также орденом Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды
24 июня 1945 года гвардии старшина Ерохин Г.А. участвовал в историческом Параде Победы на Красной площади в Москве.
В ноябре 1945 года отважный гвардеец-кавалерист демобилизован. Вернулся на свою малую родину. Жил и работал в посёлке Жигалово, затем в городе Иркутске.
Умер 17 июня 1986 г, похоронен в г. Иркутске
В честь Георгия Алексеевича Ерохина названа улица в родном селе Усть – Илга и одна из улиц п. Жигалово.
(Решение исполнительного комитета Жигаловского поселкового Совета народных депутатов от 27. 08.1986 года.)
ИСАКОВ Филипп Анисимович.
Родился 11 октября 1906 г. в д. Коркино Жигаловского района в семье крестьянина. Член КПСС с 1930 г. Окончил 8 классов в родном селе. В Красной Армии с 1929 г., служил в конвойной команде, затем учился на курсах по подготовке командиров пехоты (окончил в 1932 г.) В 1940 г. окончил курсы «Выстрел», а в 1948 г. Военную академию. В должности командира 55-й гвардейской Иркутско-Пинской дивизии. 31 мая 1954 г. присвоено звание генерал-майора. Последние годы службы был начальником военной кафедры Семипалатинского зооветеринарного института.
25 ноября 1961 г. уволен в запас. Умер 25 июля 1975 г., похоронен в Минске на Северном кладбище.
Решением Жигаловской районной Думы № 150 от 03.05.2000 года в честь фронтовика - жигаловца Исакова Филиппа Анисимовича одной из улиц п. Жигалово присвоено имя «Генерала Исакова»
Кобычев Иван Алексеевич
И.А. Кобычев родился 12 октября 1918 г. В девятнадцать лет начал педагогическую деятельность учителем начальных классов.
В 1939 г. участвовал в войне с Финляндией. Участник Великой Отечественной войны. Прошел путь от командира минометного взвода (Западный фронт) до заместителя командира минометной роты (Северо-Западный фронт). Участник обороны Москвы. Воевал на Калининградском фронте, принимал участие в штурме Кенигсберга. Был четырежды ранен. Войну закончил в Берлине. Гвардии капитан. Был награжден: орденом Отечественной войны I и II степени, орденом Александра Невского, орденом Красной Звезды, медалями Георгия Жукова, «За оборону Москвы», «За взятие Кенигсберга», «За Победу над Германией». Ветеран труда. После войны снова вернулся в школу. Перед выходом на пенсию работал школьным библиотекарем. Вел большую работу по патриотическому воспитанию молодежи.
Из интервью Ивана Алексеевича газете «Ленинская правда».
Вызываю огонь на себя
- Как вы сейчас живете, Иван Алексеевич?
- Болею. За хлебом не хожу. Не могу стоять в очереди. Там давят, а мне сразу нервная система отказывает. Прихожу и два – три дня лежу. Пенсию 132 руб. 50 коп. получаю. Компенсацию в марте получил. Но здесь что-то неправильно. Люди некоторые получают по 250 руб., а воевали всего один лишь год. А я - 10 лет….
«С белофиннами с 30 марта 1939 г. по 13 марта 1940 г. С 22 июня 1941 г. Западный, Калининский, Северо-Западный, Центральный, 1-й Прибалтийский, 2-ой Белорусский, 2-ой Прибалтийский, 3-ий Белорусский фронты, Северная группа войск…. Четыре ранения». Прочитал справку, выданную поссоветом, о пройденном, пропахшим порохом пути капитана гвардии Ивана Алексеевича Кобычева. Взглянув на него самого, задумавшегося, потягивающего сигарету, задумался и сам: «Боже мой, Иван Алексеевич, если бы в этом мире все ценилось по вкладу внесенного на алтарь человечества, особенно по вкладу крови пролитой, которая не имеет цены, то мы уже давно были бы на вершине справедливости. Но мы в своей стране создали такую распределительную систему, при которой одни, будучи на вершине власти, распределяли, доведя общество до развала, и, уходя на отдых, получали пенсию 300 рублей и дачу, а другие получали небольшие подачки, приучились довольствоваться самым малым. Так что у тебя есть, ветеран? Маленький домик, маленький дворик, огород, который с каждым годом все тяжелее самому обрабатывать, и пенсия в 130 рублей 50 копеек. Да, не скоро мы станем обществом справедливости, ибо уж больно глубоко уходят корни несправедливости. Да что тут мне тебе, ветеран, говорить, вспомни войну, вспомни бой, в котором за отвагу твою один человек решил, что должно сиять на твоей груди….
-Воевал я и в ваших краях – Литва, Латвия, Калининград. Брали Шауляй. А потом к Риге вышли и освободили её с ходу. Немцы даже не успели разрушить ничего. У нас только один полк был на главном направлении. Много погибло. Полк наш, по сути дела, разбили, пять танков из сорока осталось. Две танковые дивизии сдерживали.
На одну церковь залез огонь корректировать. Чтобы этих тигров выбить, вызываю огонь на себя …, - замолк ветеран и через минуту продолжил свой рассказ. – Почему-то я не думал о смерти. У нас рация была. Немцы нас запеленговали, стали бить по нам. И мы оттуда слетели. Потом только (в госпитале контузию лечил) мандраж брал: «Можно было на танк сесть и уехать». Мне орден Александра Невского дали, хотя представляли к Герою. Но там, в штабе, такие «друзья» были, говорили: один день и Героя давать? Потом мне сообщили, что один начальник сказал, что не за что давать…. Вот.
«Вот именно, Иван Алексеевич, некоторому начальству всегда виднее, даже, сколько пенсии тебе давать. Но мне кажется, что ты ещё повоюешь, ветеран. Ведь не одну же крепость пришлось брать», - подумал я.
- Потом Кенигсберг брали. Наступали с моря. Нашей Армией командовал Белобородов, а фронтом – Василевский, - вспоминает Иван Алексеевич. На нашем пути был форт «Луиза», построенный за 30-40 лет до войны. Но взяли мы его за три дня. Получил медаль «За штурм Кенигсберга»
- Иван Алексеевич, а какими были первые дни, когда затихли выстрелы?
- Мы до Ростока 16 километров не дошли, когда война кончилась. Вспоминаю такой случай. Был у меня хороший друг, лейтенант Роменский. Он привез машину спирта. Мы свои фляги наполнили. К нам переплыли англичане с виски. Ох, и напились же они, три дня валялись, удивлялись крепостью наших сибиряков. Все пуговицы с шинелей у нас пообрезали, звездочки поснимали на память о встрече: ты – англичанин, я – русский. Вот что мне запомнилось… Конечно, не все уже помню. Что-то прибаливаю….
Задумался Иван Алексеевич. В руках погасла сигарета, и лишь глаза поблескивали то веселыми искорками, то покрывались грустью. Воспоминания продолжались…
В. Зубрис.
(Газета «Ленинская правда», 9 мая 1991 г.)
Не уходит в запас фронтовик
Воинскую службу секретарь комсомольской организации села Дальняя Закора начал за два года до Великой Отечественной войны. Началась война с финнами, и юноша записался добровольцем, а прежде чем попасть на фронт, окончил полковую школу младших командиров. Война была непродолжительной, но для нашего земляка чуть ли не трагической: в результате тяжелого ранения в голову почти на год «прописался» в госпитале. После выздоровления отдыхать было некогда, вернулся в строй, в родную дивизию. Какая могла быть демобилизация, когда на западе пахло порохом? Там же на передовой, в 1942 г., стал бывший комсомольский вожак коммунистом.
На каких фронтах только не побывал наш земляк за годы Великой Отечественной войны, вступив в неё уже с первого дня: Западный, Калининский, Северо-Западный, Степной, Центральный, Воронежский, 2-ой Белорусский, 3-ий Белорусский. Восемь ранений, двенадцать контузий – таковы «зарубки» на пути сибиряка к Победе. И после каждого излечения – снова в бой. Разрывы мин, бомбежка. Всё это привычно. Кругом – смерть. Но непривычно хоронить друзей.
- Не могу забыть,- вспоминает Иван Алексеевич, - как хоронил земляка, уроженца Дальней Закоры Николая Рудых. Под Ельней это было. … А сколько их, безымянных, похоронено? Не раз и я был на грани смерти. В битве под Москвой меня с поля боя вынес Виктор Иванович Рудых, мой земляк, он и ныне проживает в нашем поселке. Солдатское братство. Нет, наверное, на свете священнее этого чувства.
Восемь лет не видел гвардии капитан, кавалер орденов Александра Невского, Отечественной войны, Красной Звезды, многих боевых медалей родные места. После Победы ещё два года он находился в Вооруженных Силах, служил в группе Советских войск в Германии.
И вот любимая Сибирь. Бывший заместитель командира танкового полка стал человеком сугубо гражданским – учителем. Впрочем,
гражданским относительно: преподаватель военного дела ежедневно считает себя на боевой службе. Более двух десятков лет он отдал любимой работе – учил ребят военному делу, учил любви к родине, служению которой посвятил свои лучшие годы. Последнее время Иван Алексеевич «командует» книгами: он библиотекарь в Жигаловской средней школе. Пропаганда подвига – вот его сегодняшние будни. Уж он-то умеет порекомендовать своим читателям нужную литературу.
Много поздравлений приходит в адрес Кобычева в День Советской Армии и Военно-Морского флота СССР, в День Победы. Вот и нынче обильна его почта. Внимание автора этих строк привлекла открытка из Иркутска. Пишет тоже фронтовик:
С праздником советского солдата,
С юбилеем армии родной
Поздравляю Вас! Ведь вы когда-то
Тоже шли дорогой фронтовой.
Счастья, здоровья, долгих лет жизни
Желаю ото всей души
В той стране, где армия Отчизны
Крепко охраняет рубежи.
Пишет не профессиональный поэт, пишет однополчанин Анатолий Иванович Хабаров. Ветераны, прошедшие всю войну, не теряют связи: дружба, рожденная на фронте, не старится. В средней школе сейчас нет преподавателя военного дела, и Кобычев проводит в эти праздничные дни Уроки мужества. Слушать его живую историю, конечно же, всем доставляет удовольствие.
- Мне в запас никак нельзя уходить, - улыбается Иван Алексеевич, - хотя и числюсь в запасе. Что ж, всё верно: пропаганда книги никогда в запас не уходила. Пропагандировать любовь к Родине – значит, всегда оставаться в строю.
Б. Никольский
(Газета «Ленинская правда», февраль, 1978 г.)
Воин, учитель, отец.
Когда спускаешься по дороге из Иркутска с последнего пригорка к поселку Жигалово, с правой стороны привлекает внимание ряд новых улиц. Дома добротные, отдающие сосновой желтизной, житейской основательностью и ухоженностью. Появились эти дома сравнительно недавно, в последние десять – пятнадцать лет. Старожилы, или те, кто уже давненько уехал из поселка, помнят, что здесь была луговина, колхозные поля, а дальше к лесу заросли черемуховых кустов. Здесь жигаловцы собирались на маевки, или , как называли их в простонародье, на гулянья. Отдых был знатный, население места эти любило, оберегало. А теперь вот понастроили новые дома, обжились. Поселок пошел на взгорье, к старому зимнику, в сторону Нижней Слободы и Знаменки. Улицы ровные, обустроенные. На первой улице в этом микрорайоне выделяется дом с мемориальной доской, на которой сообщается всем прохожим, что улица названа в честь местного жителя - Ивана Алексеевича Кобычева.
Биография человека, в честь которого названа улица, ведет отсчет с 1918 года. Родился он 12 октября, в крестьянской семье в деревне Дальняя Закора. Со сверстниками бегал в местную начальную школу. После окончания Знаменской школы крестьянской молодежи помогал отцу вести хозяйство, потом устроился на работу в дорожный отдел дорожным ремонтером. В начале 30-х годов в стране катастрофически не хватало учителей. Молодых людей, имеющих семилетнее образование, направляли на краткосрочные курсы учителей начальных классов. Вместе с другими сверстниками в Верхоленское педучилище по направлению местных властей ушел пешком и Иван Кобычев. После окончания курсов начал работать учителем в Хлестуновской начальной школе, а затем заведующим Пуляевской начальной школы. Для сегодняшнего читателя следует пояснить, что деревни Хлестуново, и Пуляево находилась недалеко от Дальней Закоры, примерно в 4-5 километрах. Краткосрочных курсов было недостаточно для полноценной работы, и осознавая это, Иван поступает на заочное отделение Иркутского педагогического училища.
Аттестационная комиссия в 1938 году так оценивала работу молодого учителя: «к работе относится добросовестно, работает над почерком учащихся путем показа». Сам Иван Алексеевич обладал уникальным каллиграфическим почерком. Написанный им текст легко было читать, наклон букв по всему тексту был одинаков. Если подходить к написанию текста сегодняшними мерками, то можно было сказать, что слова и буквы «отпечатаны на компьютере». Кстати, таким почерк сохранился у Ивана Алексеевича до старости. Далее в аттестации говорится, что молодой учитель «стремится овладеть педагогическим процессом, читает методическую литературу». Особо отмечена политическая, а точнее просвещенческая составляющая деятельности аттестуемого: «коммунистическое воспитание понимает и проводит на уроках, газеты читает, разбирается в политических вопросах». Уже в те годы проявляется тяга Ивана Алексеевича к занятиям по физической культуре. Он сам и его ученики ходят на лыжах, занимаются гимнастикой. По итогам аттестации учителю дана рекомендация – окончить педучилище к 1940 году. Пожелание и аттестационный приказ остались невыполненными. В 1939 году двадцати одного года от роду учитель начальных классов призывается в ряды Красной Армии.
Служба была не тягость. Пройдя первичное обучение, Иван направляется на финский фронт, где участвует в боевых действиях в качестве командира отделения. Сороковой год стал суровым испытанием для молодого воина. В одном из боев он был тяжело ранен и почти 9 месяцев провел в госпитале. После выздоровления снова в строй, получил первое повышение – стал помощником командира минометного взвода.
С первых дней Великой Отечественной войны Иван Алексеевич находится на передовой. И снова ранение. Три долгих месяца ушло на лечение боевых ран. В конце октября 1941 года попал на формирование свежих подразделений под Москву. Ранним утром 7 ноября повезли в сторону Москвы, а в 8 часов утра уже обстрелянный солдат прошел в парадном строю перед мавзолеем В.И.Ленина - и сразу в бой. А далее - участие в боях по обороне Москвы, первое наступление, радость первых побед, тяжелые бои в болотах Калининского фронта. Здесь пригодилась учительская закваска, помощник командира минометного взвода становится заместителем командира роты по политической части, становится офицером, вступает в ряды ВКП(б).
В середине 1943 года замполита роты направляют на учебу в Сызранское танковое училище. В заключении аттестационной комиссии училища есть такая запись: «подготовлен хорошо. Может быть использован в должности командира батареи самоходных установок». Здесь, на командных должностях, раскрылся незаурядный талант сельского парня в ратном деле. За умелые действия по управлению подразделениями его назначают заместителем командира танкового полка. Далее о боевых делах Ивана Алексеевича мы расскажем сухим языком наградных реляций: «16-19 августа 1944 года капитан Кобычев вел тяжелые бои с превосходящими силами пехоты и танков противника в районе Стонайце Жиндули и, умело руководя батареей, отразил девять атак противника, его батарея подбила и уничтожила восемь танков противника, одиннадцать пулеметов, свыше пятидесяти солдат и офицеров противника, противотанковое орудие и бронетранспортер». «За проявленное мужество, умелое командование батареей» капитан Кобычев И.А награжден орденом Отечественной войны II степени.
В октябре 1944 года при прорыве мощной обороны противника по реке Дубисса и последующем продвижении вперед, капитан Кобычев, исполняя должность командира полка, умело управлял огнем батареи САУ, уничтожал огневые точки и живую силу противника. С боями прошел до 130 километров. В составе отряда из 2-х батарей углубились в территорию Восточной Пруссии. При этом было уничтожено: дзотов -10, танков -2, бронетранспортеров -6,орудий разного калибра и минометов – 12, пулеметов – 27, автомашин – 19, вагонов – 3, убито до 350 солдат и офицеров. За умелое командование группой подразделений и проявленное при этом личное мужество приказом по войскам 2-ой гвардейской армии наш герой удостоен ордена Александра Невского.
В короткие промежутки между боями Иван Алексеевич не забывал о своих родных и друзьях, находил время на письма. Состоял он в переписке и со своим товарищем по учительской работе Выговским А.Д. В боях за освобождение Прибалтики их подразделения оказались недалеко друг от друга. Как заместитель командира полка, Иван Алексеевич сумел навестить земляка. Встреча была теплой, было и скромное фронтовое угощенье, а больше было разговоров о родине, близких и знакомых. Конечно же, говорили и о том, что война идет к концу, помечтали о возвращении домой. На этой встрече состоялся дружеский уговор, если одному из них не суждено будет дожить до победы, то другой должен позаботиться о родственниках товарища. Иван Алексеевич просил Аполлона Донатовича позаботиться о матери, а Апполон в свою очередь просил позаботиться о подрастающем сыне.
Дальнейшая судьба развела наших героев по разным дорожкам. А.Д.Выговский погиб в феврале 1945 года и навсегда остался на боевом посту в Прибалтике. Военная судьба И.А.Кобычева привела на Эльбу, затем в составе своего соединения он остался для прохождения службы в Северной группе советских войск. В августе 1945 года он приехал в родные края, в Жигалово. В один из дней встретился с женой Аполлона Донатовича, рассказал о последней с ним встрече, о данном друг другу обещании.
Из отпуска в Германию Иван Алексеевич уезжал не один. Вместе с ним ехали, теперь уже его жена и сын его друга Аполлона. Так у меня появился отчим, а точнее второй отец. Выбор сделан взрослыми, а скорее той судьбой, которая предначертана всевышним.
В 1947 году Иван Алексеевич возвращается в родной район и начинает работать в Жигаловской средней школе военруком. Время было трудное, у демобилизованного воина , кроме кителя с наградами, да огромной жажды жизни ничего не было. Потихоньку построил небольшой домик, нарожали с Варварой Васильевной детей. Работал в школе ответственно, как и было сказано в первой педагогической аттестации. В школе тогда работало немало учителей мужчин. Большинство из них прошли суровое горнило войны. Поэтому относились к ребятам строго, но с любовью и уважением. Иван Алексеевич умело готовил пацанов к службе в армии. Уроки военного дела были у ребят любимыми занятиями. Кроме уроков военного дела Иван Алексеевич вел уроки физической культуры. В школе был оборудован хороший спортивный городок, методом народной стройки построен школьный тир, который, в последствии, стал поселковым. По воскресеньям проводились различные спортивные (лыжние, футбольные, волейбольные, стрелковые) соревнования. Так что рабочая неделя военрука Кобычева И.А. была семидневной. Долгие годы он возглавлял школьную первичную организацию ДОССАФ. Имел поощрения от Маршала Советского Союза С.М.Буденного. Стрелковая команда школы всегда побеждала на районных соревнованиях. В коллективе учителей школы Ивана Алексеевича уважали, в первую очередь за преданность профессии, полную самоотдачу учительской работе. Вспоминается его работа учителем физической культуры, занятия по лыжной подготовке.
Без всяких лаборантов, помощников надо было подготовить 40-50 пар лыж. Выходы на лыжах проходили по маршруту: школа – гора Селингин – школа. Гора Селингин была любимым местом лыжного отдыха жителей Жигалово.
Так ребята за два урока могли сходить туда и обратно. Учителю же физкультуры приходилось в день проходить туда и обратно шесть раз. В общей сложности это было более 30 км. Годы брали свое, сказывались четыре ранения и три контузии. Работу военрука и учителя физкультуры пришлось оставить.
В середине 60-годов Иван Алексеевич переходит на работу в школьную библиотеку. Здесь фронтовика подстерегали новые жизненные испытания. Выше уже говорилось, что окончить педагогическое училище ему не пришлось, т.к. был призван армию. Аттестат об окончании Сызранского танкового училища не стали приравнивать к диплому о среднем образовании.
Так как зарплата учителя определяется уровнем образования, то оплату стали производить как специалисту не имеющему среднего образования, т.е. по низшей ставке. Тут и проявилась жизнестойкость и умение преодолевать трудности. Поступил в вечернюю школу и хорошо её закончил. Не успел порадоваться решенной проблеме, как пришла другая. Общий стаж педагогической работы давал право Ивану Алексеевичу на получение пенсии за выслугу лет. Где- то наверху решили, что пенсию за выслугу лет учителям надо приплюсовать к получаемой заработной плате. Поскольку Иван Алексеевич перешел работать в библиотеку, то пенсия ему при новом подходе, как-бы не положена. Но не тот характер у фронтовика, чтобы сдаваться. Решил обратиться к Маршалу Советского Союза К.К.Рокоссовскому, который в то время занимал должность заместителя Министра Обороны СССР. Маршал внимательно отнесся к обращению ветерана войны, понял, что государственная машина дала сбой и ущемила его права. В итоге было принято решение о выплате пенсии за выслугу лет за счет средств МО СССР.
Вспоминаются встречи Ивана Алексеевича с его учениками. Проходили они, как правило, в летнее время в пору отпусков. Ребята, отслужившие в армии, окончившие институты, военные училища приходили к нам домой, с благодарностью вспоминали ту «науку жизни», которую преподносил учитель.
Здорово, когда улицы городов и поселков называют в честь защитников Отечества и Учителей. Они заслужили это право трудом и своей жизнью.
Леонид Выговский,
Заслуженный учитель РФ, Почётный гражданин Иркутской области.
Умер Иван Алексеевич 17 ноября 1996 г, похоронен в п. Жигалово.
Решением Жигаловской районной Думы № 32 от 08.09.1998 года одной из улиц п. Жигалово присвоено имя Ивана Алексеевича Кобычева.
Малков Григорий Галактионович
Г.Г. Малков родился 25 января 1904 г. в д. Суслово Томской губернии (ныне Кемеровская область). Отец, Галактион Платонович, участвовал в первой мировой войне. Мама, Татьяна Андреевна, за революционную деятельность была сослана в Нижний Тагил, занималась воспитанием детей.
В 1922 г. Г.Г. Малков начинает свою педагогическую деятельность. Много учится и по книгам, и у людей. В 1937 г. на курсах в Москве встречается с Н.К. Крупской.
С первых дней войны Григорий Галактионович на фронте. Первое боевое крещение принял в сражении под Смоленском. Политрук роты, комиссар батальона, заместитель командира полка по политической части, старший агитатор дивизии. Майор. Воевал на Брянском направлении, в Белоруссии, Восточной Пруссии, принимал участие в боях за Берлин и Прагу. Оставил надпись на рейхстаге: «Здесь был сибиряк Малков».
Награжден орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны I и II степени, медалью «За взятие Кенигсберга», кавалер награды «Знак Почета». Имел юбилейные медали.
После войны занимался пропагандистской работой на Западной Украине. С 1952 по 1964 - директор Жигаловской средней школы. Ушел на заслуженный отдых и полностью посвятил себя общественной работе по патриотическому воспитанию молодежи, долгое время возглавлял районный Совет ветеранов.
Умер 7 апреля 1992 г. Решением районной Думы от 08. 09.1998 г. Жигаловской средней школе СОШ № 1 присвоено имя Г.Г. Малкова, также в честь ветерана ВОВ Малкова Г.Г названа одна из новых улиц п.Жигалово.
(Распоряжение № 94 администрации Жигаловского городского поселения от 06.06.2006 года).
Летопись Великой Отечественной
ЖДИ МЕНЯ
…Ждать всегда трудно. Даже если знаешь, что твой муж, возлюбленный, через полгода, год вернется из длительной командировки, все равно эти месяцы превращаются в сплошную тоску, в ожидание встречи. И порою опускаются руки, потому что нет его, твоей опоры, твоей поддержки. Но жизнь идет своим чередом, нужно воспитывать детей, делать ежедневную домашнюю работу. И ждать. Так уж устроена наша жизнь.
Но ты никогда не думаешь о том, что его вдруг не станет, что он твой муж, избранник, может погибнуть. А в войну Анна Станиславовна Малкова ждала и боялась именно этого! Порою, когда Толю с Лидой уложит спать, повторяла: «Храни тебя, моя любовь, я твой талисман». Ждала своего Григория каждый день, каждый час. Подолгу перечитывала его письма, гордилась им. И теперь еще многое помнит наизусть. Например, вот это...
«Шлю привет из лесов Смоленщины. Болота и леса - вот прелести этого несчастного края, ограбленного, сожженного, залитого слезами, кровью. Прошли мы Московскую область, пройдем и эту. И впереди еще много путей. Но пройдем все преграды, перенесем все трудности, а матушку - Родину вызволим от ненавистного врага. Уже начались большие битвы, авось на этот раз собьем зверя так, что не поднимется он совсем. Твои заверения меня очень обрадовали. Не вернусь, тогда поступай так, как подскажет жизнь. Но только «жди меня, и я вернусь». Помни эти слова. Очень я соскучился по ребятам».
Так писал Григорий Галактионович Малков в 1943 году Анне Станиславовне - жене в далекое село Тангуй Иркутской области, где перед уходом на фронт работал директором средней школы. Десятки таких писем, пожелтевших со временем, бережно хранит пенсионерка, бывшая учительница математики А. С. Малкова. И все коротенькие фронтовые письма-открытки хранит их дочь - тоже учительница математики, Лидия Григорьевна Малкова- Кутовая.
В составе 3-го Белорусского фронта Г. Г. Малков прошел от Москвы до Берлина, от рядового солдата, до майора, политрука. А письма к жене, к дочери и сыну стали неотъемлемой частью его фронтовой жизни. Они стали как бы фронтовыми дневниками. Григорий Галактионович знал, что далеко в тылу их очень, очень ждут. Ими живут. Им радуются, ими дорожат в семье. Их читают учителям и родственникам.
10. IV. 1943 г.«Вот и я вернулся из госпиталя, раны затянулись. Сейчас я нахожусь у боевого товарища. Когда-то он был моим начальником, по сути -воспитателем. Есть перспектива по состоянию здоровья поработать в тылу: пехотинец с плохими ногами не воин. Недаром их зовут здесь топтунами. Но скажи, уважала бы ты меня, гордилась бы мной, если б я спокойно спасал свою шкуру, увертывался от гражданского долга. Я борюсь за жизнь. Она спасет меня от бестолковой смерти. Тебе кажется: много философии в письме? Есть время, вот и расписался. Хорошо, что твое и ребят письмо пришло перед отъездом на фронт. Как давно мы не виделись».
В личном деле начальник политотдела полковник Соколов написал: «Политрук, майор тов. Малков Г. Г. в боях при взятии Кенигсберга в сложной боевой обстановке, показывая личный пример храбрости, увлекал в бой солдат и офицеров дивизии. Достоин правительственной награды». И Григорий Галактионович был награжден орденом Отечественной войны I степени и медалью «За взятие Кенигсберга».
...Фронтовая дружба, воинское братство, проверенное в боях, где каждый знает цену жизни и смерти. Еще в 1942 году Г. Г. Малков писал жене: «Я вожусь с молодняком. Видимо, с ними и пойду в бой. Живу с ними, как отец с сыновьями».
Бойцы ласково так и называли его «батя». Он помогал им советом, умел поддержать в трудную минуту. И они платили ему благодарностью. У многих из них на оккупированной территории остались родные. И молодым солдатам письма от родных нужны были, как глоток чистого воздуха, как душевная поддержка. Поэтому Петр Наводнюк, Андрей Вишняков, Иван Чижов часто писали Анне Станиславовне. Письма наполнены благодарностью и уважением к женщине - нашедшей время и добрые слова, чтобы им ответить. И сейчас, хотя прошло более сорока лет, эти письма друзей-однополчан нельзя читать без душевного волнения. Вот что Пётр Наводнюк писал А. С. Малковой.
16 . 01 .1943 г. «Дорогая Анна Станиславовна, здравствуйте! Ваши письма я получил. От всей души благодарен. Сегодня получил письмо и от Григория. Он нас упрекнул, что мы не наступаем, а они идут вперед. Теперь я могу с гордостью сказать - начали дело и мы: движемся на запад. Григорий у вас такой смелый, а главное, чертовски энергичен. Вот только несчастье: судьба нас разъединила. Теперь бы особенно хотелось поделиться с ним мнениями и о Тегеранской конференции, и о событиях в Югославии. Жене пишу ежедневно, а ответов нет. А знаете, как это досадно. Они ведь с дочкой прожили два года под властью немцев. Если есть время - читаю. Из наших современных писателей мне больше всего понравились стихотворения К. Симонова «Бей его» и «Жди меня». Это замечательные стихотворения. Им суждено жить долго».
И всем Анна Станиславовна отвечала, давала материнские советы. Старалась поддерживать в молодых бойцах хорошее настроение. А солдат Иван Чижов (так как не было у него никого из близких) отправил в далекую Сибирь перевод на 30 рублей. И этот бланк с краткой надписью «Лиде и Толе на подарки от солдата Чижова» тоже бережно хранится в семье Малковых. Андрей Вишняков 12.06.1944 г. писал учительнице математики: «Пока живы, будем надеяться на лучшую жизнь и друзей».
- Мне они были, как родные, однополчане Григория; рада была любой их весточке. Ваня прислал перевод, я долго плакала. Понимала - от чистого сердца. А что я могла послать? Отправляю посылочку Грише и для ребят положу носки, варежки, махорку. Эта маленькая забота казалась мне слишком мизерной по сравнению с тем, что значили их письма и переводы для моей семьи.
В те сороковые годы пришлось поработать не только учителем, но и даже директором школы. Заменить-то было не кем. Вот письма меня и спасали. Получаю от мужа письмо и первое чувство - жив. Быстро пробегаю его глазами, а уж поздно вечером, когда все переделаю по хозяйству, уложу детей спать, проверю тетради, начинаю вдумчиво читать. А в школе зачитывала их учителям и ученикам. Писать он умел: историю преподавал. В этих письмах - часть нашей самой трудной жизни». …
По-разному мы узнаем войну: из кинофильмов, книг, воспоминаний, дневников. И, наверное, в письмах как нигде, ощущается дыхание тех далеких роковых, сороковых. Как сейчас полезно внукам Григория Галактионовича перечитывать дедовы письма к бабушке и матери! Да и старшим в семье Малковых хочется порою прикоснуться к тем далеким военным годам. И нахлынет такая волна воспоминаний, и оживают в памяти благодаря письмам, казалось бы, уже забытые эпизоды тех трудных лет:
- Хорошо помню день, когда отца провожали на фронт. Уроки в школе были отменены. Так и врезалась в память картина: он с рюкзаком уходит и машет нам. Я только осенью должна была пойти в первый класс. И потом с таким нетерпением ждала открыток. Их смысл поняла гораздо позже, - говорит Лидия Григорьевна.
Мы перебираем с ней эти письма-открытки. Их целая стопка бережно перевязанных ленточкой. С ними она никогда не расставалась. Тогда у шестилетней девочки они были вместо любимых игрушек. Даже спала с ними. Отец доступным и понятным первокласснице языком писал:
26.11.1943 г. «Получил твое письмо. Был очень рад. Это, доченька, твое первое письмо. Я его сохраню на память. Письмо читали и бойцы и офицеры. Учись, Лидочка, как можно лучше. Старайся быть отличницей. Теперь и на фронте, и в тылу все стремятся делать отлично. Прогоняем немцев с нашей земли, а они уходить не хотят. Приходится в них стрелять из пушек и автоматов. Погода здесь плохая. Но мы, солдаты не боимся плохой погоды. Не боимся ран и смертей».
Лидия Григорьевна перебирая в памяти военное детство, вспоминает:
- Отец присылал мне письма на школу, где обязательно подписывал «ученице 1-го класса Лиде Малковой». Учительница всегда просила, чтобы я их прочла всему классу. Я этим страшно гордилась.
12. 03. 1943 г. «Дорогая доченька! Шлю тебе фронтовой привет. Я очень по тебе соскучился. Мама пишет, что ты болеешь. Надо беречь себя, не выскакивать на улицу раздетой. Кушай что дают, а то совсем станешь слабенькой. Вот я бы взял и уехал к тебе, да нельзя, моя крошка. Еще много-много врагов нашей Родины жгут села, угоняют в Германию детей, убивают стариков, старух, детей. Надо помочь людям, а потом уже приеду».
1. 12. 1944 г. «Доченька! Получил твое письмо. Отметки у тебя хорошие. Только еще надо подтянуться по чистописанию. Говорят, доченька, ты часто споришь, вот это напрасно. Надо быть спокойной».
...Совершенно случайно, приехав в командировку в Жигаловский район, я узнала про эти письма. Прочла их залпом, потом вновь и вновь их перечитывала. Не только для семьи Малковых они стали реликвией, документом военных лет. Но и для нас, родившихся после 45-го, они представляют особый интерес.
...А Григорию Галактионовичу Малкову исполнился 81 год. Долгие годы он был директором Жигаловской средней школы, работал в райисполкоме. В поселке ребятишки его зовут старым солдатом. Но и сейчас он по-прежнему в строю. Председатель совета ветеранов. Постоянно выступает перед пионерами и комсомольцами. Политруку, майору Г. Г. Малкову есть о чем рассказать.
Н. Маначинская, п. Жигалово.1985 г.
