«Лишь бы не было войны»
А. Дворников
17 декабря 1941 года был образован Волховский фронт, объединяющий четыре армии, под командованием генерала армии К.А. Мерецкова. Задача этого фронта – оборонять Ленинград с восточной стороны на участке озера Ладога до Ильмень. Известно, что предпринимая нападение на СССР, немецко-фашистское командование придавало значение захвату Ленинграда. Для этой цели там было сосредоточено 38 гитлеровских дивизий, 3 бригады, поддерживаемые мощной авиацией.
Осенью 1941 года гитлеровские войска, преодолевая героическое, ожесточенное сопротивление Красной Армии, сумели окружить Ленинград по суше, транспортная связь сохранилась только по воздуху и по Ладожскому озеру. Гитлеровское командование группы «Север», потерпев под Ленинградом неудачу в попытках овладеть его штурмом, решило нанести удар через Тихвин на Лодейное поле и на реке Свирь соединиться с финскими войсками, захватить полностью Ладожское озеро, и тем самым лишить Ленинград последней соединяющей артерии с Большой Землей. Для такой военной операции на небольшой участок железной дороги Тихвин-Волхов ими было переброшено 130 тысяч живой силы, более 1000 орудий и минометов, 200 танков. Гитлеровцам удалось перерезать железную дорогу и захватить Тихвин. Положение в Ленинграде оставалось исключительно тяжелым: на исходе были топливо и продовольствие, а в конце ноября суточная порция хлеба сократилась до 125 граммов иждивенцам и 250 граммов – рабочим.
В эти трагические дни блокированного Ленинграда, когда на Волховской железной дороге героически сражались введенные в бой резервные полки 54-ой армии, на помощь им прибыл 654-й стрелковый полк сибиряков, сформированный в 1940 году в Забайкалье.
- Помните, - говорит Григорий Иванович Кислинский, - перед войной был массовый призыв в Красную Армию и тогда в сороковом году нас, многих жигаловцев, призывали на кадровую службу.
Старые люди, наверное, помнят, что на IV внеочередной сессии Верховного Совета СССР в сентябре 1939 года был принят Закон «О всеобщей воинской обязанности». По этому Закону призывалась молодежь в 19 лет и рождались новые полки для защиты Родины.
- В нашем полку еще не было и лошадей, хотя он и назывался кавалерийским, - продолжает Григорий Иванович, - ездили мы за конями в Новосибирск, Томск, Сретенск, даже в Монголию…
Когда фашисты напали на СССР и стали угрожать Москве, Ленинграду и другим районам, 654-й полк загрузился в воинский эшелон на станции Нерченск и через всю страну поспешил на запад. Полк прибыл на фронт и у железнодорожной станции Волховский занял оборону. В районе реки Волхов войска обеих сторон сражались в неимоверно тяжелых условиях. Неосторожный шаг в сторону – и засасывала болотная жижа, не только человека, но и военную технику.
«А было под Волховом синим,
В крови поднимался рассвет.
Завязшие танки в трясине
И черные ленты ракет…»
Ежедневные бои, наступления и контрнаступления выматывали силы. За каждый метр болотной земли у Ладоги проходили сражения. Трудно было всем, трудно было и сибирякам.
«Из таежной Сибири, из дальних земель
Их послал в этот край советский народ,
Чтобы отстоять в боях Волховстрой
Среди гнилых ленинградских болот».
Эти строки посвящены сибирякам ленинградцами.
Вражеская позиция находилась на удобном месте – на возвышенности и гитлеровцам сверху было видно все, что делается внизу у нас, на болоте. Поэтому были значительные потери, пока силами 2-й ударной Армии не выбили врага. Дни рождались и проходили одинаково: с самого утра начинались нудные перестрелки, наперебой перекликались с обеих сторон пулеметы, тяжело вздыхали минометы, над Волховом перекрещивались тонкие нити разноцветных трассирующих пуль. Все сражались достойно- своей смертью отстаивали жизнь других, на смену упавшим приходили другие.
Последним рабочим днем войны для жигаловца Кислинского стало 20-е апреля. Шел уже 1943 год. Воевать научились все. Молодняка в отряде не было, вот их восемь опытных солдат и послали на разведку. Они бесшумно нырнули в молочный туман. Кажется, шли осторожно, кучно, не растягивались, чтобы в тумане не потеряться. Неожиданно залаяла немецкая собака и разбудилась тишина: затрещали по болоту мелкокалиберные снаряды, пулеметы. Остался в живых один Кислинский с раздробленной рукой.
Началась госпитальная жизнь. Все раненые живо интересовались сообщением Совинформбюро, радуясь успехами своих войск. Разгром гитлеровцев под Москвой, под Тихвином, вынудил врага отказаться от попыток штурма Ленинграда. Коммунистическая партия предпринимала огромные силы, чтобы облегчить положение осажденного Ленинграда, Ладожского озера, где проходила единственная военно-стратегическая магистраль, названная в народе «дорога жизни».
Благодаря героическому подвигу ленинградцев в конце 1942 года в начале 1943, Красная Армия одержала огромные успехи под Сталинградом, на Северном Кавказе, под Курском… За этими «огромными успехами» стоят тысячи жизней. С войны не все приходят домой по-добру, по-здорову. «Вернусь домой и что буду делать с одной рукой. Ни образования, ни специальности нет», - часто в голове бродили недобрые мысли и за полгода всего-то одно письмо и отправил он в свою Пуляевщину, где он родился и научился запрягать и выпрягать лошадей, пахать, сеять…
Инвалидом вернулся домой Григорий Кислинский. Теперь ту крестьянскую работу, которую делал до войны без посторонней помощи, не мог выполнять бывший защитник Родины, сам нуждался в этой защите. Но Григорий Иванович ни на что не жаловался, ни о чем не просил. В хозяйстве держали коровенку и другую живность. Деревни начали пустеть и Григорий Иванович решил перебраться в районный центр – Жигалово, где есть больница, врачи.
Трудные вопросы для защитника Родины, трудные ответы.
- Получить их помогают многие хорошие люди, не потерявшие способность чувствовать чужую боль, чужую беду, - продолжает Григорий Иванович, - райсобес, совет ветеранов района, куда приходилось обращаться. Никогда не отказывали в помощи…
Совет ветеранов войны посылал комиссию по проверке условий быта инвалида, и проверяющие пришли к выводу, что дом ветерана требует частичного ремонта. По просьбе совета орс судостроительного завода, где работал в последнее время Григорий Иванович, обещал помочь, но не успел – ударили морозы.
- Обещали помочь, помогут, - надеется Кислинский, - перезимуем.
Смотрит он на жену Клавдию Иннокентьевну, как будто советуется с ней, и как будто от нее зависит ремонт дома.
Дровами обеспечивают, на продукты тоже нельзя обижаться, - задумывается Григорий Иванович, - а вот здоровье неважное. Моих одногодков, кто служил со мной в армии, живых уже нет никого, надорвались на фронте, а жить хочется. Как бы не была жизнь трудна, все равно намного лучше, чем в войну и после нее, и выдержим все, лишь бы не было войны.
Ленинская правда. 22 февраля 1990 г.